Смертельная ошибка люберецкого хирурга: пациентка умерла, врач на свободе

Фельдшер из Люберец: «Нам принесли человека с оторванными конечностями»>>

Уголовное дело, следствие, суд

По данным следствия, 22 октября 2015 года наряд скорой помощи доставил в Люберецкую районную больницу №2 пожилую женщину с жалобами на боли в животе. Пациентку госпитализировали в хирургическое отделение, однако, несмотря на наличие явных признаков острой хирургической патологии, женщину по указанию врача Николая Якубука перевели в терапевтическое отделение. Потерпевшая скончалась.

Согласно заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы, между допущенными дефектами оказания медицинской помощи и наступившей смертью потерпевшей имеется прямая причинно-следственная связь. В отношении 33-летнего врача-хирурга Николая Якубука завели уголовное дело. Его обвиняли в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 109 УК РФ – причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей.

Следственный отдел по городу Люберцы ГСУ СКР по Московской области завершил расследование, и уголовное дело с утвержденным прокурором обвинительным заключением было передано в суд для рассмотрения по существу. Оно слушалось с 13 сентября по 9 ноября 2017 года в Люберецком суде. Судья Геннадий Цой огласил решение: суд признал, что Якубук виновен, но он освобождается из-под ареста в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Годовщина крушения вертолета Ми‑8 в Люберцах: воспоминания спасателей>>

Дочь пострадавшей, истец Светлана Хибба:

Моя мама Валентина Новикова умерла от разлитого перитонита. До такого состояния ее «долечили» врачи Люберецкой районной больницы №2.

22 октября 2015 года скорая помощь доставила маму в больницу №2 Люберец. Я поехала с ней, с момента госпитализации до ее выписки я постоянно находилась рядом. После осмотра в приемном покое маму направили в хирургическое отделение с подозрением на кишечную непроходимость. Ее лечащим врачом назначили Николая Якубука. Он сразу сказал, что лечение будут проводить «терапевтическими методами».

23 октября при рентгене были выявлены неоспоримые объективные признаки перфорации кишки – «свободный газ». Маме требовалась экстренная хирургическая помощь. Несмотря на это, за все время нахождения в Люберецкой больнице №2 ей проводили лечение перитонита «терапевтическими методами». Маму «лечили» клизмами и капельницами, состояние ее постоянно ухудшалось.

26 октября лечащий врач сообщил, что «эпизод кишечной непроходимости разрешился» и маму переводят «на долечивание» в терапевтическое отделение. Но ей становилось все хуже.

27 октября маму в послеобеденное время перевели в терапевтическое отделение. Я сразу пошла к лечащему врачу этого отделения Наталье Цветаевой, чтобы узнать, какое лечение планируется. Мне был дан ответ, что рабочее время лечащего врача закончилось и что маму будет смотреть дежурный доктор. Лечащий врач в тот день так и не посмотрела больную. До 21 часа к нам никто не подходил – ни врачи, ни медицинские сестры. Маме стало хуже, и я стала искать дежурного доктора. Она выразила крайнее удивление, что в отделении есть тяжелобольная. Затем никак не могли найти мамину медицинскую карту, нашли через 30 минут. Больную осмотрели и назначили уколы.

Снова прождав медицинскую помощь до 21 часа, я пошла к дежурному доктору. И в этот раз доктор ничего не знала, поиски медкарты опять заняли полчаса и закончились уколами. Если бы я не находилась рядом с мамой и не бегала за докторами, то за двое суток к ней бы вообще никто не подошел.

Несмотря на сильную слабость, мама находилась в ясном уме. 30 октября мы написали отказ от дальнейшего терапевтического лечения в Люберецкой больнице №2. Я вызвала платную перевозку и повезла ее в московскую больницу.

В выписке из истории болезни я обнаружила запись о том, что маму в терапии осматривал хирург и мы категорически отказались от операции. Подчеркиваю: я не отходила от мамы, и с момента ее перевода в терапевтическое отделение до выписки консультаций и осмотра хирургом не было. За все время нахождения мамы в этой больнице разговора о необходимости оперативного вмешательства вообще не было, никакой операции нам не предлагали. Поэтому с нашей стороны не могло быть никакого отказа, тем более категорического.

Врачи московских больниц №56 и №4 сделали все возможное: маму сразу же забрали в реанимацию, сделали две операции. К сожалению, помочь уже было нельзя – время было упущено, и 3 ноября 2015 года мама умерла. Посмертный диагноз: перитонит, перфорация, колит. Надо отметить, что если бы я не забрала маму в московскую больницу и она умерла в ЛРБ №2, то такое чудовищное преступление осталось бы тайной.

В марте 2016 года по факту смерти моей матери проведены проверки Министерством здравоохранения Московской области, Росздравнадзором, Фондом обязательного медицинского страхования МО. Вот что они показали: «выявлены нарушения требований законодательства при оказании медицинской помощи», «выявлено несвоевременное и ненадлежащее выполнение необходимых диагностических, лечебных и оперативных мероприятий». Итог: «за выявленные нарушения к медицинской организации будут применены финансовые санкции», «по результатам проверки главному врачу ГБУЗ МО «Люберецкая РБ №2» выдано предписание об устранении нарушений и принятии мер к сотрудникам, допустившим нарушения».

То, что произошло с нашей семьей, не должно повториться.

Онкопсихолог о том, как можно бороться с раком>>

Лечащий врач-хирург ЛРБ №2 Николай Якубук (из показаний в суде):

Больная Новикова поступила в Люберецкую больницу №2 22 октября 2015 года. Со слов больной, в 2013 году она оперировалась по поводу рака толстой кишки. В 2014 году выполнена резекция прямой кишки. В анамнезе хроническая сердечная недостаточность, ишемическая болезнь сердца, атеросклероз, гипертония.

Больная была осмотрена в приемном покое терапевтом. При осмотре – жалобы на боли в животе, тошноту, однократная рвота. Вышеуказанное в течение трех суток, лечилась до этого дома, принимала но-шпу. Состояние при поступлении больной средней тяжести.

По выполненной рентгенографии брюшной полости патологии не выявлено. Показаний к экстренной операции не было.

На обзорной рентгенографии грудной клетки и брюшной полости от 22 октября патологий нет. По УЗИ 23 октября скопление жидкости в левом поддиафрагмальном пространстве. 23-25 октября у больной отмечается умеренная боль по всему животу, он равномерно вздут. Жалобы на повышенное давление и тахикардию.

26 октября состояние больной ухудшилось. Жалобы на боль за грудиной, головокружение, одышку, отечность нижних конечностей. Жалоб на боли в животе нет. На контрольной рентгенографии от 25 октября патологии нет. Назначен осмотр терапевта. По его результатам больную перевели в терапевтическое отделение, потому что данных на критическую хирургическую патологию не было. В терапии она находилась с 26 по 30 октября.

30 октября я осматривал Новикову. При осмотре жалобы на вздутие, боли в животе, тошноту, двукратную рвоту. Состояние больной средней тяжести. Мною был выставлен диагноз: перфорация полого органа, распад рецидива опухоли толстой кишки. Рекомендован перевод в хирургическое отделение и экстренное оперативное лечение. Больная и ее дочь, которая присутствовала при осмотре в палате, от операции отказались.

После осмотра 30 октября у нас со Светланой Хиббой вне палаты был разговор по поводу экстренной операции, потому что ее мама была в крайне тяжелом состоянии, но исход может быть летальным.

Врачи о пациентах: «Все считают, что патологоанатом копается в трупах»>>

Первый заместитель прокурора городского округа Люберцы Сергей Сергеев:

Это не первый случай в Люберцах, когда против врачей возбуждается уголовное дело. Но дело Якубука – это редкий случай. Сначала выносились решения об отказе в возбуждении уголовного дела по причине того, что проводились медицинские исследования. Чтобы выявить врачебную ошибку, нужно получить заключение экспертизы. Она показала, что в действиях врача усматриваются нарушения при лечении потерпевшей. Было возбуждено уголовное дело, проведены все следственные действия, дело было направлено в суд.

В качестве свидетелей допрошены все врачи и медсестры, которые имели отношение к лечению потерпевшей. Следствие истребовало журналы поступления потерпевшей в больницу, ее медицинские карты.

Врач при проведении лечения Новиковой не увидел перитонита и поставил другой диагноз. Это было доказано заключением эксперта, перитонит был виден на рентген-снимках. В ЛРБ №2 пациентке сделали три снимка брюшной полости, на которых были установлены серповидные тени-полоски воздуха, наличие свободного газа в брюшной полости. Необходимо было срочно провести хирургическое вмешательство, чего врач не сделал – он перевел женщину в терапевтическое отделение.

Дело Якубука возбуждено по статье 109 УК РФ. Это преступление небольшой тяжести, срок давности привлечения к уголовной ответственности составляет два года. После этого дело прекращается по истечении срока давности. Тем не менее, это не реабилитирующее основание.

Люберецкий суд направил частное постановление в Министерство здравоохранения Московской области. В нем поясняется, что установлен факт совершения преступления, поэтому суд просит провести проверку работы Люберецкой районной больницы №2 и ее сотрудников.

У потерпевшей стороны в порядке гражданского судопроизводства остается право подать в суд исковое заявление о возмещении врачом морального и материального вреда. Я считаю, что это необходимо сделать.

Синдром хронической усталости: симптомы, лечение, профилактика>>

Адвокат подсудимого, член Адвокатской палаты МО Александр Карпухин:

В моей практике это не первое «медицинское» дело. Оно непростое, так как связано с медициной – здесь нужны специальные познания. Врач Николай Якубук попросил вести дело, я согласился.

По итогам судебного разбирательства моего доверителя не осудили, потому что истек срок привлечения к уголовной ответственности. Вряд ли его оправдали бы: я считаю, что суд шел с обвинительным уклоном. В суде мы заявляли ходатайство об отстранении судьи, но его не приняли.

Все обвинение базировалось на обвинениях экспертизы. Когда два раза допрашивали судмедэксперта, мой коллега адвокат Кузнецов (второй защитник – ред.), который имеет медицинские знания, и врач Якубук уличили его в незнании анатомии. Экспертиза проводилась в негосударственном экспертом учреждении, а я считаю, что надо было проводить в государственном. Да и в самом постановлении об экспертизе была заложена информация, где искать виновного: там звучало, что медицинскую помощь оказали недолжным образом.

Лечением Новиковой занималось несколько хирургов, в том числе Якубук. Обвинение говорит, что Якубук выбрал неверную тактику лечения, но ее выбирал не только он, но и остальные хирурги. Никто из них не видел перфорацию полого органа и клинической картины. В материалах дела имеется постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении целой группы врачей, которые были допрошены. В их действиях не увидели состава преступления.

Врачи, которые давали показания, во всех записях указывали, что смотрели рентгенограмму, а не ее описание. Никто не поставил под сомнение историю болезни Новиковой, но на обзорной рентгенограмме от 25 октября не было свободного газа. Эксперты, которых пригласило обвинение, говорят, что, возможно, не захватили верхний купол брюшной полости. Это предположение, на котором не строят обвинение. Также следствие не допросило того, кто делал обзорный снимок.

Кроме того, в ходе судебного разбирательства вскрылась одна деталь: хирурги московской больницы забыли в теле пострадавшей салфетку. Это более тяжкое преступление, чем неправильно поставленный диагноз.

Хочу подчеркнуть, что в ходе предварительного следствия не была дана оценка действиям Хиббы. А как без этого рассматривать дело? Ведь именно она забрала маму из больницы. Я предполагаю, что она была осведомлена о том, что необходимо делать операцию. Она говорила, что она сама контролировала лечение мамы. И получается, что человек не прочитал эпикриз (суждение о состоянии больного – ред.), когда подписывал? Мы разговаривали с потерпевшей на очной ставке – честно говоря, я сомневаюсь в искренности ее слов.